трезвичи
vk
DONATE
DONATE

История

Николаевский Малицкий монастырь имеет древнюю и интересную историю. Он был основан между 1584–1595 гг. в царствование царя Федора Ивановича на пустоши Шевякова. Названа обитель по имени речки Малицы, огибавшей монастырь с севера и впадавшей в реку Межурку — приток Волги. Густой сосновый лес, частично сохранившийся и поныне, укрывал обитель со всех сторон. Один его внешний вид переносил мысль всякого приезжего богомольца к векам, давно минувшим: когда ревнители благочестия и монашеских добродетелей — нестяжания, послушания и девства — оставляли города и веси, небоязненно селились в дремучих лесах, в соседстве с дикими зверями, для того чтобы без всякой суеты заботиться о спасении души.

Изначально обитель была очень бедна. После смутного времени, когда монастырь подвергся разорению от поляков, молитвами и трудами немногочисленной братии жизнь на Малице стала постепенно устраиваться.

Судя по выпискам из тверских писцовых книг 1627, 1628 и 1685 года, сохранившимся в Государственном архиве Тверской области, земельные владения Николо-Малицкого монастыря в XVII столетии заметно прирастали — видимо, за счет причисления к нему земель и иных запустевших в Смутное время монашеских обителей. Тогда же выросла рядом с монастырем Малицкая слобода.

Близость монастыря к Большой Московско-Новгородской дороге, пролегавшей южнее монастырских построек, привлекала к нему ездивших по торговым делам купцов, не только заезжавших сюда, чтобы помолиться покровительствующему путешественникам Николаю Угоднику, но и делавших порой ценные вклады.

Важнейшее значение для всей истории монастыря имело изначальное его посвящение святителю и чудотворцу Николаю. Почитание архиепископа Мир Ликийских на Руси издревле носило особый характер. Его называли Угодником Божиим и видели в нем само воплощение святости. Потому и храмов и монастырей, посвященных святителю, в России особенно много.

Безмятежная, хотя и бедная, жизнь обители продолжалась до 1675 г., когда от сильного пожара монастырь в одночасье сгорел дотла. Пламя так быстро охватило все его строения, что почти ничего не удалось спасти. Но Господь не оставил иноков в такой скорби без утешения. Когда монахи стали осматривать пепелище, среди золы они нашли неповрежденным один образ небесного покровителя обители. Только задняя сторона иконы Николая Угодника обгорела. Ясно было видно, что образ находился в огне, но лик Святителя остался нетронутым. Икона имеет размер 24,5 х 20 см, написана она по наклеенному на доске холсту, по сторонам лика святителя — небольшие изображения святых благоверных князей Бориса и Глеба.

Такое чудо, как об этом пишет летописец, привело в радость всех горожан Твери, которые решили возродить обитель всем миром.

В 1676 г. на пожертвования тверского дворянина царского стольника Григория Дмитриевича Овцына вместо сгоревшей деревянной церкви был построен пятиглавый каменный храм во имя Всемилостивого Спаса с двумя теплыми приделами: святителя Николая и иконы Пресвятой Богородицы Одигитрия. Все остальные строения, в том числе и ограду вокруг монастыря, возвели из дерева. Были восстановлены братские келии и возобновлены службы в монастыре.

В 1683 г. Г.Д. Овцын скончался и был погребен, согласно его завещанию, в Николо-Малицком монастыре возле Соборной церкви напротив придела Богородицы Одигитрии.

К этому периоду относится одно монастырское предание о чудесном явлении некоему игумену святителя Николая. После столь страшного разорения от огненной стихии, монахи, боясь новых пожаров, перестали возжигать неугасимые лампады перед иконами небесного покровителя монастыря. Однажды ночью, святитель сам явился отцу-настоятелю. Грозно обличив маловерие игумена, святой повелел всегда держать зажженными лампады перед его образами и сказал, что будет хранить и защищать свою обитель от пожаров. После этого случая братия уже более никогда не осмеливались тушить неугасимые лампады перед иконами Николы Угодника, и монастырь более не горел.

Во второй половине XVIII в. в монастыре началось капитальное каменное строительство. Начало этому положило чудо от образа Святителя. В дни коронационных торжеств 1742 г. ближайшая подруга и наперсница императрицы Елизаветы Петровны, действительная статс-дама ее величества графиня Мавра Егоровна Шувалова, следуя по дороге из Петербурга в Москву, серьезно заболела и вынуждена была остановиться в Малицкой слободе. Графиня ждала ребенка, и доктор, не находя действенных средств лечения, опасался за жизнь обоих. Узнав о чудотворном образе Святителя, хранившимся в Николаевском Малицком монастыре, графиня попросила принести святыню к своей постели и отслужить молебен. Графиня молила св. Николая Чудотворца о помощи, обещая перестроить деревянную обитель на каменную. Вскоре после молебна она выздоровела, доехала до Москвы и родила сына, который в честь Угодника Христова был назван Николаем. 

С тех пор Николо-Малицкий монастырь приобрел особое покровительство, ведь его ктитор и благодетель супруг Мавры Егоровны, Петр Иванович Шувалов был сенатором, генералом-фельдмаршалом, президентом военной коллегии и фактическим руководителем правительства императрицы.

Во исполнение данного графиней Шуваловой обета с 1751 г. начались работы по каменной отстройке монастыря в стиле «петровского» барокко, которые велись на средства Мавры Егоровны и ее супруга.

По плану реконструкции, территория монастыря стала иметь вид четырехугольника длиной 138,5 м, шириной 85 м, обнесенного каменной стеной с четырьмя башнями по углам. Первоначально башни завершались восьмиугольными деревянными куполами со шпилями, к началу ХХ в., как все другие каменные постройки монастыря, ограда и башни были покрыты железом. В одной из башен с восточной стороны была устроена келья. На территории монастыря имелись также деревянные хозяйственные постройки. В центре обители располагался перестроенный Спасский собор в виде усложненного греческого креста с приделами святителя Николая и святых праведных Захарии и Елизаветы. К востоку от соборного храма вырос братский корпус. В южной части монастыря находились настоятельские покои. Над Святыми вратами возвели двухъярусную колокольню, а по сторонам — церкви Покрова Пресвятой Богородицы и преп. Петра Афонского. В одной из них хранилась мозаичная икона работы М.В. Ломоносова. По описанию, на колокольне было 6 колоколов, в том числе самый древний — 1687 года — весом 14 пудов, а также весом 126 пудов, отлитый в 1743 году и пожертвованный монастырю графом и графиней Шуваловыми. В июле 1891 г. на колокольню был поднят новый колокол весом 293 пуда, отлитый на заводе Самгина в Москве. 

В целом именно со второй половины XVII века Николо-Малицкий монастырь приобрел вид цельного архитектурного ансамбля. Благоустроенность монастыря и порядок в ведении хозяйства отметил при проведении инспекции в конце 1790 года благочинный Желтикова монастыря архимандрит Павел. До полного благолепия не доставало только фруктового сада, который и был посажен почти полвека спустя.

Сама благодетельница графиня М.Е. Шувалова по ее завещанию была погребена в склепе под южным приделом нового собора, а ее сын и другие родственники — в церкви у святых ворот. Шуваловы передали в дар монастырю свои семейные реликвии. Среди них было немало уникальных предметов исторической и культурной ценности разного времени и происхождения. Например, золотое Распятье с накладками из финифти, служившее ковчегом для частицы Ризы Господней — одной из главной святынь кремлевской царской сокровищницы. Им императрица Елизавета Петровна благословила своего крестника Николая Шувалова. Среди реликвий, переданных монастырю, были также две небольших иконки Божией Матери: резная по полудрагоценному камню XV века и другая — в технике эмали на золотой пластине (в настоящее время они находятся в Тверском Государственном объединенном музее). Передана была монастырю и знаменитая икона Спаса Нерукотворного М.В. Ломоносова, ныне хранящаяся в Государственном историческом музее Москвы. Это был его первый опыт в работе техники мозаика. Судя по дарственной надписи автора на иконе, она была подарена им своим покровителям Шуваловым.

Удобное географическое положение, а также древние монастырские традиции богослужения и множество почитаемых святынь делали монастырь весьма популярным среди населения не только ближайших деревень, но и Твери. Многие жители участвовали в крестном ходе с иконой свт. Николая, проходившем с 1862 г. ежегодно 9 мая по старому стилю в память избавления Твери от эпидемии холеры (1860–1861 гг.). Чудотворная икона переносилась из монастыря сначала в Знаменскую церковь г. Твери (на месте областной библиотеки им. Горького), а с 1901 г. — в Никольскую церковь в Капустниках (на современной Соборной площади) и оставалась там до 1 июня, когда икону святого торжественной процессией с сотнями хоругвей доставляли обратно в монастырь.

За пределами основной территории также имелись принадлежавшие монастырю постройки. На северной стороне к теплой церкви была пристроена каменная часовня, в которой находился старинный иконостас с «древними» иконами. Вторая часовня была построена в 800 метрах от монастыря, у шоссейной дороги на Санкт-Петербург. В ней находился резной из дерева образ святителя Николая и другие иконы. Как все прочие каменные строения монастыря, она была крыта листовым железом, выкрашенным зеленой масляной краской. При часовне имелась келья для монаха и деревянный сарай.

В 1886 г. была открыта Николо-Малицкая церковно-приходская школа. В школе преподавали два учителя, курс обучения составлял четыре года. В декабре 1916 г. в школе обучали 38 мальчиков и 38 девочек, продолжительность учебного года составляла 157 учебных дней. Школу посещали дети, проживавшие в Николо-Малицкой слободе, в деревнях Старое и Новое Каликино, Сакулино, Черкассы, Брянцево, в рабочей слободке вагонного завода и при железнодорожной будке (ГАТО. Ф. 184. Оп. 1. Д. 180. Лл. 28-29).

Здание школы было деревянным, крыто железом, отапливалось одной русской и двумя голландскими печами.

Преподаванием Закона Божиего занимался настоятель Николо-Малицкого монастыря архимандрит Даниил. Учителем пения был один из послушников. С самого основания школы учительницей работала дочь мещанина О.В. Попова, имевшая свидетельство на право обучения. Несмотря на скудные материальные средства, школа достигла замечательных успехов именно благодаря усердию лиц, принявших на себя труд обучения крестьянских детей, и их искреннему желанию приносить народу посильную духовно-нравственную помощь.

В 1901 г. рядом с монастырем на его средства было построено специальное здание для церковно-приходского училища.

С 1880 г. монастырь начал строить деревянные дачные дома, которые сдавались жителям г. Твери на летний сезон. К 1910 г. за пределами основной территории монастыря было выстроено 16 таких домов.

К началу ХХ в. на территории обители размещались погреб, хлебный амбар, два сарая для дров и лесоматериалов, изба для рабочих, конюшня, каретный сарай, сарай для телег, баня. Часть хозяйственных построек находилось за пределами монастырской ограды: скотный двор с двумя избами, рига с крытым гумном, сараи для сена и соломы. Монастырю принадлежала также мукомольная двухпоставная мельница, построенная на реке Малица в двух верстах от монастыря, более 520 десятин пахотных, сенокосных и лесных угодий рядом с монастырем. Площадь только лесной дачи монастыря превышала 290 десятин. Кроме того, были еще владения в пустошах: Предтеченской (близ Предтеченской церкви г. Твери) и Рогачеве. Пахотная земля обрабатывалась силами наемных рабочих; пустоши, сенокосы и мельница сдавались в аренду.

Из всего вышеперечисленного видно, что монастырь активно занимался хозяйственной деятельностью, что было обусловлено его статусом.

К концу XIX в. все монастыри России делились на общежительные и особножительные, штатные и заштатные.

В общежительных монастырях ни монахи, ни должностные лица, в том числе настоятель, не имели права владеть какой-либо собственностью. Все необходимое они получали от монастыря, в пользу же монастыря поступали все результаты их труда. Настоятель избирался самими монашествующими.

В особножительных монастырях монахи имели от монастыря лишь общую трапезу. Одежда и все необходимые принадлежности (например, для богослужения) приобретались самостоятельно на жалование, а также доходы от богослужений, продажи предметов монастырского рукоделия. Настоятель в такие монастыри назначался епархиальным архиереем.

В штатных монастырях число монашествующих и размеры финансового содержания были определены.

Заштатные монастыри не получали финансового содержания от епархии, а существовали на свои доходы, в соответствии с которыми определялись их штат и жалование братии.

Николаевский Малицкий монастырь принадлежал к числу заштатных особножительных. В силу этого он был более зависим от изменений, происходивших в общественной и экономической жизни страны.

Перемены в жизни Тверской губернии после начала Первой мировой войны коснулись и монастыря. С сентября 1915 г. по август 1917 г. в помещениях и конюшнях монастыря размещалось 4-е отделение Рижского общего конского запаса. Ежедневно на постое было от 40 до 240 человек, за месяц содержалось до 4800 человек. (ГАТО. Ф. 184. Оп. 1. Лл. 198, 202, 262).

Судя по описаниям монастыря, с конца XIX в. и до 1918 г., число монастырской братии составляло 8–10 человек. В фонде Николо-Малицкого монастыря, хранящемся в Тверском областном государственном архиве, имеются послужные списки братии монастыря, составленные в начале 1918 г. В этот период в штат монастыря входили настоятель, четыре иеромонаха, в том числе один из них исполнял должность казначея, два иеродиакона, один монах, два послушника. Все происходили из крестьян или мещан, за исключением одного иеромонаха, происходившего из духовного сословия.

Все благолепие Николаевского Малицкого монастыря после революционных бурь ХХ века оказалось утрачено.

В первые месяцы после Октября обитель продолжала вести хозяйство, пытаясь уживаться с новой властью.

20 июля 1918 г. Брянцевский волостной исполком уведомил игумена Николо-Малицкого монастыря о том, что в семидневный срок монастырь обязан уплатить единый чрезвычайный продовольственный налог в сумме 1000 рублей. 5 декабря 1918 г. от властей было получено еще одно уведомление о налоге 4000 рублей. (ГАТО. Ф. 184. Оп. 2. Д. 264. Лл. 17, 53). Для сравнения: в последнем сохранившемся отчете о деятельности монастыря за 1918 г. игумен Иосиф сообщал, что после раздела братией 2180 руб. остаток на 1919 г. составил 7094 руб. 96 коп. (ГАТО. Ф. 184. Оп. 1. Д. 204).

Братия пыталась реорганизовать монастырь в сельхозартель, но не получила на это разрешения. Монахи не сразу выехали из монастыря, некоторое время они продолжали там жить как частные лица. Соборный храм и другие строения были отобраны. До 1929 года действовала только одна церковь — Покровская.

Пока историкам не удалось документально установить точную дату закрытия монастыря. В массовом порядке такие акции были проведены в 1929-1933 гг., хотя бывали исключения.

Судьба большинства братии сегодня неизвестна. Но ясно, что обитель пополнила сонм новомучеников и исповедников российских. В деле Иосифа Ивановича Ярового-Яропольского, арестованного в Калинине 16 октября 1937 г., читаем: «Место рождения — село Славинка Харьковской области. Профессия — служитель культа. Место служения — Николо-Малицкий монастырь». 23 февраля 1938 г. отец Иосиф в возрасте 77 лет был приговорен к трем годам ссылки и отправлен по этапу в северный край, откуда не вернулся.

В 1929 году, когда в Твери кроме церкви Белой Троицы все храмы уже были закрыты, на Рождественскую службу верующие пришли в Покровский храм бывшего Николо-Малицкого монастыря, и после праздничного богослужения священник объявил о том, что приходил уполномоченный от властей с требованием уплаты большой суммы налогов. Он сказал, что, если эта сумма не будет уплачена, храм закроют. Верующие собрали необходимую сумму. Но их обманули. Через некоторое время, когда богомольцы разъехались, храм, несмотря на уплату обозначенных налогов, был закрыт, священник отправлен в тюрьму. На этом вся церковная жизнь здесь завершилась. В дальнейшем помещения монастыря использовали под склад, Дом культуры, общежития. На территории монастыря даже начались захоронения мирских людей. Если раньше хоронили только братию обители, то в 20–30-е годы стали хоронить всех.

В период Великой Отечественной войны линия фронта проходила по деревне Николо-Малица, здесь шли ожесточенные бои за Октябрьскую железную дорогу. Немецкой бомбежкой была уничтожена большая часть архитектурного ансамбля монастыря: две церкви, колокольня, трапезная, настоятельский корпус, сильно поврежден собор. Во время боев большинство малицких домов также сгорело. Когда жители вернулись сюда, многим негде было жить. Некоторые члены колхоза «Нива», расположенного рядом, заняли кельи уцелевшего братского корпуса. В чудом сохранившихся соборных стенах хранилась рожь. Колхоз в то тяжелое послевоенное время не имел возможности выделять строительные материалы, и люди стали использовать для обустройства своих домов доски, рамы, двери — все, что можно было разобрать и выломать из монастырских строений. В некоторых домах до сих пор встречаются толстые монастырские доски на полу.

Последний на территории монастыря Покровский храм был взорван в 1954 году. История этого события, по воспоминаниям старожилов, была следующая.

Председателю сельского совета понадобился материал для строительства своего дома. Не долго думав, он решил, что церковный кирпич будет как раз подходящим. По его указанию трое местных жителей участвовали в минировании храма. Взорвать церковь получилось с первого раза, но использовать кирпич разрушители не смогли, так как весь храм рассыпался в пыль. Впоследствии эту груду мелких обломков грузовиками вывозили на строительство дороги Москва – Ленинград.

Вот так варварски погиб монастырь, и вместе с ним были стерты с лица земли все монастырские захоронения, только на старом кладбище сохранилась могила последнего иеромонаха Стефана.

А что стало с теми, кто совершил это последнее злодеяние, старожилы деревни хорошо помнят. Вскоре после взрыва храма их, одного за другим, постигла страшная скоропостижная смерть: один в мазуте сгорел, другой погиб в пожаре, последний утонул.

От некогда величественного монастыря, остался только одинокий братский корпус. Он использовался как общежитие для местных колхозников. В 80-е годы, после того как им предоставили жилье, здание пустовало, и с него сняли черепичную крышу, унесли окна, двери. К началу 90-х годов остался только кирпичный остов, внутри которого уже росли деревья. Постепенно землю исторической территории монастыря начали раздавать под индивидуальное жилищное строительство.

Никого, казалось, не занимала не только история бывшего монастыря, но и память о жестоких боях, шедших здесь в октябре-декабре 1941 года, и о многих погибших, оставшихся лежать здесь без должного погребения и поминовения.

Именно воздание памяти усопшим стало первой целью игумена Юстиниана, ныне архиепископа Элистинского, ставшего первым настоятелем возвращенного верующим в 1992 году храма Вознесения Господня в центре Твери, взявшегося вместе с прихожанами за наведение порядка на монастырской территории. 1 мая 1994 года, в праздник Светлого Христова Воскресения, у стен разрушающегося братского корпуса был установлен поклонный крест, возле которого игумен Юстиниан отслужил первый после полувекового перерыва церковной жизни молебен. К этому кресту стали приносить и хоронить возле него все обнаруживаемые поблизости человеческие останки — как из древних разоренных могил, так и не столь давние военные. Сюда же привозились и останки людей, обнаруживаемые на территории бывшего Смоленского кладбища в Твери.

Прекрасно образованный и деятельный игумен Юстиниан особое значение придавал взращиванию крупиц древних духовных традиций, наиболее ценными из которых были традиции монашеской жизни, понимая, что без такой духовной опоры православная вера в России неизбежно угаснет.


солунь

ВОЗРОДИМ СВЯТЫНЮ

Внесите свой посильный вклад в Благое дело возрождения Отмицкого монастыря. У Господа даже малая лепта, принесенная от всего сердца, не останется без награды.

ВОСКРЕСНАЯ ШКОЛА

При Николаевском Малицком мужском монастыре с 20 сентября 2015 года работает Воскресная школа для детей. Занятия проводятся по воскресным дням в 12 часов. (с)